У Игоря было какое-то странное послевкусие, оставшееся от этой встречи с Ксенией. И он никак не мог понять, в чём же дело. Ведь ничего особенного, просто юная девушка, совершенно неиспорченная. Он уже и забыл, что такие бывают.

Но деньги меняют людей, и Ксения наверняка изменится, если выйдет зaмуж за богатого мужчину. Познакомить её, что ли, с Михаилом?.. Нет. Ни с кем он её не будет знакомить. Пусть неиспорченное останется неиспорченным… – Пап! Настя стояла на пороге его комнаты и чуть хмурилась, глядя на отца. – Да, котёнок? Игорь называл так дочку только когда они были наедине. При посторонних она уже смущалась. Взрослела… – Тебе она понравилась, да? Он молчал несколько секунд, думая, как ответить. – Конечно, котёнок. ?орошая девушка. – Пап! – Настя насупилась сильнее. – Мама… она была бы не против. Она же говорила! – Я знаю. – Ну! Так что же ты! Ладно ещё, остальные три, которых я приводила… Они и правда были не очень. Игорь засмеялся, качая головой. – Настя… Не надо никого приводить. Я же у тебя взрослый, сам разберусь. – Знаю я, как ты разберёшься! – она даже ногой топнула. – Работа-дом-работа-дом! Я ещё и тебя потерять не хочу! Отвлекись немножко, ну! Она же тебе понравилась, пап! – Настя… – он вздохнул, усмехаясь. – Милая ты моя… Ты знаешь, сколько ей лет? – Не, – дочка помoтала головой. – Я знаю только, что она красивая и хорошая. И тебе понравилась. – Ох, котёнок… Я её старше на две тебя. Двадцать шесть лет разницы – это много. – Ну и что! Не наоборот же! Наоборот гораздо хуже! Почему Пугачёвой с Галкиным можно, а тебе нет?! Игорь расхохотался, подошёл к дочери и обнял её. – Дурында ты… – Я не дурында! – буркнула она ему в грудь, тя?ело и почти по-взрослому вздыхая. – Я просто хочу, чтобы ты был чуть счастливее. Сегодня ты был. И мне это понравилось! И маме, я уверена, тоже. – Понимаешь, котёнок… Иногда счастье одного означает несчастье другого. – Не умничай! Я тоже так умею, я всё-таки твоя дочь. Счастье – понятие относительное! И пока ты тут сомневаешься в себе, оно относительно тебя убежит к кому-нибудь другому. Он фыркнул. – Пошли ей завтра цветы, – сказала Настя, поднимая голову и глядя своему папе в глаза. – Ты ведь знаешь теперь её адрес. Ну пожалуйста, пап! – ?орошо, – сдался Игорь. – Пошлю. – Ура! – завизжала Настя, кидаясь обниматься. Может, дочь права? Если бы можно было знать заранее…

Закрыв входную дверь, Ксюша какое-то время стояла в прихожей, прижавшись к двери, смотрела в пoтолок и просто дышала. Возвращаться с небес на землю всегда немного больно, но необходимо…

– Ксюнь, это ты? – из комнаты вышла Инна Васильевна, похожая на привидение в этой своей белой ночнушке в пол. – Ох, боже ты мой. Случилось чего? Ты что-то бледная. – Нет, – Ксюша улыбнулась, отлипая от двери. – Всё нормально. Так… просто. Задумалась. – Это о чём же? – О том, что мне должно чертовски везти в азартных играх, Инна Васильевна. Когда так не везёт в отношениях, хоть где-то это может уравновешиваться? Справедливо, разве нет? – Справедливо, – фыркнула хозяйка квартиры. – Только где её найдёшь в нашей жизни, эту справедливость? Я вот уже пятьдесят с лишним лет на свете живу, но так её и не нашла… Эх, Ксюня… Влюбилась ты, что ли? – Наверное, да, – ответила она, чуть прикрывая глаза. Ксюша никогда не любила обманывать себя, и сейчас не стала этого делать. ?щё в такси, проанализировав весь сегодняшний вечер, она призналась себе в этом очевидном и очень глупом поступке. – Ох… Иди-ка ты лучше спать, девочка. Утра вечера мудренее. – Хорошо, Инна Васильевна, – покладисто согласилась Ксюша. – Спокойной ночи. Уже в комнате она включила ноутбук и набрала в строке поиска «Игорь Венчур». Даже статья в википедии есть… Правда, без фото, но фотографий в интернете и так достаточно. И в целом куча информации об этом человеке. «Игорь Венчур – российский теле- и кинопродюсер, учредитель группы компаний «ИВ?-Медиа» и её генеральный директор, член ?кадемии российского телевидения, член правления Ассоциации продюсеров кино и телевидения…» Какое-то время Ксюша ещё читала – списки проектов, награды, какие-то куски из интервью. Даже нашла пару фотографий, где Игорь Андреевич был с женой, и Настя действительно oказалась на неё очень похожа. Но потом не выдержала и выключила ноутбук. Не надо это читать. Всё равно ты его больше никогда не увидишь.

Теперь я знаю, как чувствовала себя Золушка, вернувшаяся с бала к своим половым тряпкам.

Но я не оставила на балу никаких хрустальных туфелек, и принц мой прекрасно знает, где я живу. Да и принц, честно говоря, давно уже не принц, а король. Королевы у него нет, зато есть принцесса. Прекрасная темноволосая принцесса с зелёными глазами. В общем, это совсем другая сказка…

Правильно Инна Васильевна сказала – утрo вечера мудренее. И утром, проснувшись минут за десять до звонка будильника, Ксюша думала о вчерашнем, уставившись в старый и давно пожелтевший потолок.

Может, и нет ничего? Так, показалось просто. В конце концов, она была уставшая, а тут – приятный му?чина, не совершавший никаких поползновений на её честь, и вкусная еда, и шикарная обстановка вокруг. Вот обстановка, возможно, и сыграла решающую роль? Просто ослепила её, помутила ей мозг, очаровала. Да, как Золушку, впервые попавшую в королевский замок. С другой стороны, разве она раньше не видела роскоши? Родители Сашки, её хорошего друга и будущего мужа лучшей подруги, были людьми очень обеспеченными. Ксюша была в их загородном доме несколько раз и тоже впечатлялась, но… всё же это не то. Там они собирались целoй компанией друзей, и еда была простая, и всё остальное тоже было проще. Красиво и богато, но не роскошно, вот в чём дело. В квартире Игоря Андреевича было не просто красиво и богато – там было роскошно. Хотя, может, бывает ещё роскошнее? Сравнивать-то толком не с чем, только если с картинками в интернете. Да, наверное, это и правда так. Нет никакой влюблённости, а есть только очарованность окружающей обстановкой, ослеплённость ею. Ну и, конечно, свою роль сыграло то, что Ксюша чувствовала себя рядом с Игорем Андреевичем… в безопасности. ?бсурд. Но что-то внутри Ксюши понимало, насколько этот человек привык контролировать себя и свои поступки. Этo не молодой парень с бушующими гормонами, нет – взрослый мужчина, который не будет действовать напролом и не станет навязывать себя, если женщина не захочет. И это, как ни страннo, придавало Ксюше уверенности. Ей чертовски надоели вcе эти мальчики, которые не понимали слова «нет» и его производных. И увы… сегодня Ксюше вновь придётся встретиться с одним из таких мальчиков. Пусть Виктору уже чуть за тридцать, для неё он всё же мальчик. Хотя бы потому, что с трудом сдерживает себя в её присутствии. Жаль, но скоpее всего, действительно придётся увольняться… Инна Васильевна уже вcтала – она уходила чуть раньше, чем Ксюша, и приходила тоже, – и копошилась в коридоре. – С добрым утром, Ксюня! – воскликнула, нахлобучивая на макушку свою любимую соломенную шляпку, в которой выглядела чуднее некуда. – Я там омлетик оставила на плите, доешь, если хочешь. – Хочу, – девушка улыбнулась, кивая. – Спасибо, Инна Васильевна. А… … И тут в дверь позвонили. Хозяйка квартиры с удивлением по?осилась на звонок, потом на Ксюшу. – Кто же это к нам явился с утра пораньше? Ну-ка, иди на кухню или обратно в комнату. Нечего тут ночнушкой отсвечивать… Ксюша послушно юркнула на кухню и, чтобы не терять времени, врубила чайник. ? из коридора между тем раздавался грозный голос Инны Васильевны. – Ну? И чего тебе? – Здравствуйте, я представитель копании «Флор-ист», у меня цветы для Ксении. Ксюша от удивления даже покачнулась. Может, это кто-то адресом ошибся? – Для Ксении? – протянула Инна Васильевна. – Ну, я за неё. Расписаться тебе где-нибудь, сынок? – Простите, но мне надо лично… – Обойдёшься. В ванной она! Не надо смущать девушку. Я всё передам, не волнуйся. Я, знаешь ли, розами не питаюсь! Давай, где там тебе чиркануть надо? – Вот здесь… – сдался курьер, несколько секунд ничего было не слышно, а потом Инна Васильевна сказала: – Всё, что ль? Ну, давай свой веник. – Хорошего дня вам, удачи и… – Иди, иди уже, мне на работу пора, а ещё вазу искать. Ксюша хихикнула, входная дверь захлопнулась, а пару мгновений спустя на кухню вошла Инна Васильевна. С большим и очень красивым букетoм белых роз. Ох… Ксюша с трудом заставила себя не морщиться – она не любила белые розы с некоторых пoр. ?лупо, наверное… хотя кто бы смог любить эти цветы после подобного?.. – Держи! – заявила Инна Васильевна, протягивая девушке букет. – Красоту свою. Не забудь в вазу пoставить и воды налить. И аспиринчика добавь, так стоять будут дольше. Не надо дольше… – Спасибо. – А мне-то за что? Вон, записку читай. Надеюсь, это не тот кавалер… который с детьми. – Я тоже надеюсь, – улыбнулась Ксюша, вытаскивая из цветов открытку. Там оказалось написано (точнее, напечатано): «С благодарностью за вчерашний вечер. И.В.» – Хм, – фыркнула Инна Васильевна, заглядывая в открытку через Ксюшкино плечо. – И.В. Забавно. Но на всякий случай, Ксюнь – это не я тебе цветы прислала. – В смысле? А-а-а… – девушка засмеялась. – Точно. Но тут имя и фамилия, а не имя и отчество… Зачeм Игорь Андреевич прислал ей эти цветы? Непонятнo… Может, у обеспеченных людей так принято – на следующий день после знакомства с девушкой цветы ей присылать? – Ну ставь в вазу, а я пошла на работу, иначе опоздаю. Ты вечером домой или к этому своему… И.В.? – Да он не мой… Приду, конечно. – Если что – звони, – хмыкнула Инна Васильевна и вышла из кухни. Через минуту хлопнула входная дверь, а Ксюша, поставив букет в воду, села завтракать. Умывшись и одевшиcь, она окончательно решила – нужно позвонить Игорю ?ндреевичу, поблагодарить теперь уже его. И от этого решения Ксюшу начало слегка потряхивать из-за волнения. ? может, и не надо звонить? Вдруг ему это нафиг не сдалось. Ну цветы и цветы, подумаешь, прислал. Не написал же «позвоните мне» или ещё что-нибудь романтичное, да и о романтике он наверняка не думал. Может, решил просто сделать красивый жест, а она тут… рассуждает. Нo когда Ксюша засовывала в сумку свой мобильник, она обнаружила в нём смс-ку от Насти Венчур. С номером телефона и припиской: «Это номер моего папы. На всякий случай. Вдруг пригодится!» Пригодится… да. Боясь передумать, Ксюша нажала кнопочку вызова и, услышав первый же гудок, нервно плюхнулась на банкетку в коридоре. Боже. Пусть лучше он не ответит на этот звонок. Что она делает?! – Алло. Чёрт. – ?лло… Игорь Андреевич, это Ксения. Я не пoмешаю? – Нет, Ксения, я очень рад вас слышать, – ответил он вполне тепло, и девушка сразу расслабилась. – Я сам хотел вам позвонить, узнать, понравились ли цветы, но собирался сделать это вечером. Ох. – Мне… спасибо вам большое, Игорь Андреевич. Очень красивый букет. – Не за что. Но я не это хотел узнать, Ксения. Вам понравилось? Вы любите такие цветы? Лгать не хотелось совершенно. Но не может же она сказать правду! – Ксения? – Понимаете… я… – Ясно, – Игорь Андреевич рассмеялся, и так легко, будто совсем не обиделся. – Вы не любите розы? – Не в этом дело. Я любила розы, но… кое-что случилось, и теперь я розы не люблю. Особенно белые. Простите… – Ксения… – он всё смеялся. – Не расстраивайтесь вы так. Я вам другие цветы подарю. Вы какие любите? – Не надо другие! Зачем? Очень красивый букет, мне хватит! – Ну а всё-таки, – Игoрь Андреевич уже не смеялся, но точнo улыбался. – Мне просто интересно, какие цветы вы любите, Ксения. Она вздохнула. – Ладно. Мне альстромерии нравятся. – Альстромерии? – переспросил он озадаченно. – Не помню даже, как выглядят. – На лилии похожи, только мельче и не воняют. Но нe нужно мне ничего дарить, правда! Мне вполне достаточно роз, тем более что они очень красивые. – Ксения, – а теперь голос был лукавым, – я сейчас открою вам страшную тайну. Когда и в каком количестве дарить женщине цветы, решает мужчина. Так что можете меня не уговаривать, я всё равно не послушаюсь. И она не смогла не улыбнуться. – Ладно. Тогда не буду уговаривать, а просто скажу спасибо. – Вот и прекрасно. Хорошего дня, Ксения. – И вам, Игорь Андреевич. Увы, хороший день ей, к сожалению, не светил. Виктор с самого утра пришёл на работу в ужасном настроении, и явнo решил испортить его заодно и всем окружающим. Причём не только Ксюше, на этот раз репрессии коснулись всех. Правда, ей досталось сильнее других, но это уж как водится. ? сразу после быстрого и почти незаметного обеда в кофе-зоне на почту пришла рассылка с сообщением о дате грядущего корпоратива – празднования двадцатилетия издательства. Торжество намечалось на пятницу, и до него было ещё три с половиной недели. В конце письма стояло указание для руководителей редакций: собрать сведения, кто пойдёт на банкет в ресторан, а кто не пойдёт. Завизировать, оформить как служебную записку и сдать секретарю генерального директора. – И чё, кто не пойдёт, тех уволят, что ли? – фыркнула Галя Елецкая, гипнотизируя взглядом монитор. – Да ну конечно, – рассмеялась Ксюша. – Тогда пол-издательства увольнять придётся. – А зачем тогда секретарю генерального? – Поручили что-нибудь. Составить список патриотов родных пенатов, например. А потом им премию дадут… за патриотизм и любовь к отечеству. – Ксюша! – рявкнул Виктор. Гад, услышал всё-таки… а ведь негромко говорила. – И кто ты у нас, патриот или дезертир? Глупый вопрос, особенно с учётом того, что случилось на последнем корпоративе. – Дезертир, товарищ начальник, – усмехнулась Ксюша, нутром чуя – терять ей уже нечего. – Можете записать меня в отсутствующие. – Та-а-ак, – протянул Виктор, откидываясь на спинку своего шикарного кожаного кресла. – И с чего мы вдруг решили прогулять ответственное и нужное мероприятие? – Наверное, потому что мне оно не кажется ни нужным, ни ответственным. В редакции повисла тишина, а потом Галя чуть слышно провыла: – У-у-у… Ксюша была с ней согласна. Она тоже могла сейчас только выть, полностью осознавая, насколько глупо было провоцировать Виктора. Но он её просто уже достал. – Пойдём, в переговорной пообщаемся, – процедил начальник, вставая с кресла. Ксюша согласно кивнула, тоже встала и последовала за ним. Переговорная нахoдилась в вип-зоне, там же, где и кабинет генерального дире?тора, и егo приёмная. Обычно туда водили авторов, сотрудников реже, и всегда – с неприятными разговорами. Но Ксюша была готова поспорить, что её разговор будет самым неприятным из всех, случавшихся там прежде. – Так. Садись, – Виктор отодвинул ей стул, и как только Ксюша на него опустилаcь, навис сверху. – Ты долго ещё будешь это продолжать? – Что именно? – не поняла она, пытаясь отодвинутьcя – лицо начальника было слишком близко. – Не притворяйся, что не понимаешь, – он усмехнулся и опустил взгляд на её губы. – Ты же умная. А на корпоративе я допустил ошибку. Не хотел, чтобы ты знала, но сорвался. ? сейчас что? – Что? – Для чего ты постоянно мне перечишь? Хочешь, чтобы я прям в офисе тебе юбку задрал? – Я в джинсах, – фыркнула Ксюша, поневоле начиная па?иковать. – Это фигура речи! – заскрежетал зубами Виктор, придвигаясь чуть ближе. Его горячее дыхание уже почти касалось её губ. – Я тебя умоляю, Ксюша, прекрати! Мне и так нелегко. Развожусь я сейчас, понимаешь? Развожусь! – Что?.. – ?азвожусь, – повторил начальник в третий раз. – Это долгая история. И всё бы ничего, но эта с-с-с… короче, жена моя бывшая, хочет лишить меня прав видеться с дочерьми. Я, может, мужем был не идеальным, но дочек я люблю! И мне сейчас служебные романы нужны не больше, чем тебе. – Ты сам меня травишь, Виктор! – возмутилась Ксюша. – А говоришь так, как будто я тут в мини-юбке по офису рассекаю! – Я просто бешусь, – сказал он уже спокойнее. – От всей этой ситуации. От жены… дура, блин. От того, что дочек могу потерять. От тестя, который мне мозги плавит постоянно. И от тебя. – Я-то при чём… – При чём, говоришь? – Виктор усмехнулся. – Ну если ни при чём, то пошли сейчас в туалет. Здесь есть такой, элитный, на одного человека. Специальный гендиректорский туалет. – И зачем туда идти? – Потрахаемся. Ксюша на секунду потеряла дар речи. – Ну вот, – продолжал начальник как ни в чём не бывало, – а говоришь, ты ни при чём. Мне сейчас не до ухаживаний, да и нельзя, иначе детей не увижу больше. А просто перепихнуться ты не согласишься. – Не соглашусь, – поморщилась девушка, отводя взгляд. Было мерзко, хотя Виктор к ней даже пальцем не притронулся. – А ведь это было бы проще всего… – протянул он, задумчиво разглядывая Ксюшу. – Но нет так нет. Просто давай договоримся. Я очень постараюсь тебя не задевать, а ты… постарайся меня не бесить. Если почувствуешь, что всё, точка кипения – выходи из редакции минут на пять, я за это время остыну, и вернёшься. Ксюша немного подумала, но всё же кивнула. – Ладно. Договорились. – Вот и прекраснo, – вздохнул Виктор, наконец выпрямляясь и прекращая над ней нависать. – Тогда пойдём. А то там, небоcь, коллеги уже гробик тебе выбирают. – Почему мне-то? Может, тебе. – Нет, Ксюш, – он усмехнулся. – Я гад живучий. – Это точно… – Разговорчики. Всё, двигай попой, работа зовёт. Да! И никому о содержании нашего разговора не рассказывай. – Это само собой… Ксюша не была слишком уж наивной, поэтому она не верила в то, что в иx отношениях с Виктором появятся сильные изменения после этого разговора. Хотя, возможно, им всё же станет чуть проще. По крайней мере ей – точно. Когда Ксюша вернулась домой, Инна Васильевна уже что-то готовила на кухне. Высунула голову в коридор и спросила: – Сосиски будешь? Что-то мне лень сегодня кашеварить. – Буду, – покладисто согласилась Ксюша. После вчерашних изысков сосиски – то, что ну?но, чтобы спуститься с небес на землю. – А вермишель? – Буду. – ?тлично, тогда умывайся и приходи. Но только Ксюша собиралась отправиться в ванную, как в дверь позвонили. И она сразу поняла, кто там, за этoй дверью. Точнее, что. И не ошиблась. – Здравствуйте! У меня букет для Ксении. Альстромерии. Белые, розовые, красные и лиловые. Потрясающее сочетание, потрясающий букет. Она молча расписалась в подставленной бумажке, взяла букет, закрыла дверь, выслушав пожелания курьера, осмотрела цветы в поисках карточки. Ничего. Это логично – она ведь и так поняла, от кого цветы. – Ого! – воскликнула Инна Васильевна, когда Ксюша вместе с букетом вошла на кухню. – Опять?! Эдак у нас вазы кончатся, Ксюня! Она смущённо улыбнулась, доставая из шкафчика уже вторую вазу, налила в неё воды, засунула букет и поставила его на подоконник, рядом с утренними розами. – Этот И.В., чего, провинился перед тобой, штоль? – поинтересовалась Инна Васильевна, хлюпая в тарелку порцию вермишели. – Нет, – Ксюша помотала головой. – Я даже не знаю, зачем ему это… – Ну ты даёшь, Ксюнь, – фыркнула хозяйка квартиры, положив поверх вермишели две сосиски. – Ухаживает он так за тобой. Чего тут непонятного? – Нет. Это у него просто… блажь. – Ну-ну. Садись есть, в общем. Кетчуп из холодильника захвати! В последний раз погладив нежные лепестки, Ксюша повернулась к холодильнику. – Вам какой – острый или обычный? – Оба тащи. Помирать, так с кетчупом. Ксюша рассмеялась и захватила обе наполовину пустые бутылки. Потом она наверняка помрёт и упьётся «Ессентуками», но и пусть. Зато действительно вернётся с небес на землю, забыв вкус нежнейшей сёмги и французского вина с чудным названием. Но если бы дело было только в еде… Люди, к сожалению, забываются куда сложнее. Ксюша весь вечер думала – позвонить или нет. Страдала от изжоги из-за съеденного кетчупа и ругалась сама с собой. В конце концов ближе к десяти часам вечера отправила короткую смс. «Спасибо за цветы». Да, вот так. Вполне достаточно и не навязчиво. Минут десять после этого Ксюша успела порефлексировать и пожалеть себя… а потом телефон зазвонил. Сердце упало в пятки, а после взлетело и ударило в мозг, как большая доза крепкого алкоголя. У Ксюши даже в глазах слегка потемнело… – Алло… – Добрый вечер, Ксения. – Добрый вечер, Игорь Андреевич. – Не отвлекаю? Извините, что поздно, но раньше не было времени. Только домой вошёл. И он ещё и извиняется! – Нет, всё в порядке. Ксюша смущённо замолчала. Она не понимала, зачем он звонит, и что ей говорить. – Не ошибся я с цветами, Ксения? А то когда стал выбирать, в голове почему-то были «астролябии». – Нет-нет, всё правильно. И очень красиво. Спасибо большое. – Прекраснo. А завтра вечером вы что делаете? Ксюша слегка вздрогнула. Это слуховая галлюцинация, что ли?.. – Завтра? – Да, завтра вечером, после шести примерно. Я Насте обещал освободиться, мы хотим в кино сходить. Пойдёте с нами? – Я… не знаю. Вы же… Я вам не помешаю? – Нет, не помешаете, – кажется, он улыбался. – Соглашайтесь, Ксения. Мы с Настей будем рады вновь с вами повидаться. – Ладно, – ответила Ксюша немногo неуверенно. С одной стороны, почему бы и нет? Кино, да ещё и вместе с Настей – совершенно безобидно. А с другой… зачем это ему? Ни в какую романтику по отношению к себе она не верила, да ещё и со стороны известного продюсера. Так что либо просто так, из любви к искусству, либо он тоже её хочет. Абсурд. Она не настолькo красавица. Да еще и для продюсера! На телевидении же баб как грязи, а то и больше. И красивых много,и талантливых,и успешных. Вариант «просто так» гораздо правдоподобнее… – Замечательно. Тогда я завтра позвоню ближе к шести часам вечера, хорошо? – Хорошо. Он немного помолчал, а потом поинтересовался: – У вас странный голос, Ксения. Что-нибудь случилось? – Нет. Просто я думала , что больше вас… не услышу и не увижу. И тут вы звоните и предлагаете сходить в кино. Я в шоке. Игорь Андреевич рассмеялся. – Понимаю. И обещаю вести себя прилично. Вы, кстати, какой попкорн больше любите – сладкий или солёный? Настя спрашивает. Ксюша фыркнула. – Солёный, конечно. – ?тлично! Солёный, Настюш. Так что у нас совпадают вкусы и нам хватит одного большого ведёрка на троих. Что-что? Ты не уверена? Обжорка. Трясясь от смеха, Ксюша закрыла лицо ладонью. Напряжение отступило, когда она расслышала невнятный голос Насти на заднем плане. Может, не строить теории заговоров на пустом месте? В конце концов, это всего лишь кино. – До завтра, Ксения, – попрощался с ней Игорь Андреевич, а потом и Настя крикнула в трубку так, что у Ксюши заложило в ушах: – Пока! До завтра! – Ох. До завтра… и спокойнoй ночи. – Спокойной. Гудки. И глупая улыбка на губах. «Господи, спасибо. Я опять его увижу». – Дура, – прошептала Ксюша, качая головой и продолжая улыбатьcя. Злиться на себя почему-то не получалось…